Повествуется в Патерике: пришел монах к старцу: «авва, молитвенное правило совершаю, держу пост, занимаюсь чтением, пребываю в молчании, слежу за чистотой помыслов. Что еще мне делать?» Старец отвечает: «Если желаешь, стань весь огнем».
Фильм примерно об этом – о цене святости; гореть-то больно поди? К тому же, как объясняет сам бес, достигнуть святости невозможно без конфронтации с ним – и правда, противостояние злу в себе требует всех сил человека, в борьбе с ним отмирают обычные страсти и слабости. Автор сценария Ю. Арабов уже к этому вопросу приближался, в «Орде», но там жестокая драма была, а тут гротеск, ирония, чудеса, спецэффекты, словом, фантастический реализм, в итоге получился поучительный и весьма питательный фильм. В эпоху, когда чтение прекратилось, вопиет кинематограф.
Как же прекрасно монашество! Деревянная ограда, воду на коромысле носят, лошадь пасется, корова мычит, снуют туда и сюда черноризцы; «всё бедно, всё сиротинско»… для кого путь к Богу, а для кого рутина повседневная. Немногочисленные братия все, конечно, верующие, все симпатичные – и начитанный секретарь игумена в добролюбовских очёчках, и одноглазый правдолюбец, и старательный чтец на трапезе, и молодой послушник, который вихрем носится по монастырю, спеша исполнять поручения, и, в первую очередь, разумеется, настоятель, осторожный, ответственный, опасающийся впустить в скромную трудовую обитель какую-нибудь вредную и разрушительную каденцию.
И вот появляется герой – худенький, хроменький, в дырявых-латаных отрепьях, то и дело оборачивается, отбиваясь от кого-то невидимого, заикается, да еще горит, невзирая на дождь, дымится. Но в ворота стучит «со властию», вроде домой пришел. Странник. Странность его открывается при исповеди: люблю, говорит, всех, всех люблю, и кузнечика, и котенка бездомного! – а человека? – И человека! – Что же, и врагов Церкви любишь? – испытывает настоятель. – А этих особенно!
Ну правильно: мать – и Господь милосердный – детей-уродов больше чем здоровых любит. И он, странный странник, блаженный, по житию монах, но называющий себя по-мирскому, Иван Семенов сын, беса, мучителя своего, ласково зовет «Легиоша».
Актер Т. Трибунцев поразительно играет одержимого: еще до появления беса в телесном образе догадываешься, что наглые выкрики, развязные реплики, бесстыдные провокации принадлежат ему. «Не я это… не я» – шепчет Иван после очередной выходки против настоятеля; сам он кроток и тих от природы, он не понимает, почему и зачем послана ему такая мука, и в простодушной молитве просит у Бога объяснений.
Опыт подсказывает настоятелю остерегаться пришельца, с вселением которого на монастырь обрушивается череда чрезвычайных происшествий: возникает архиерей из неведомой Куманды, отлавливается нереальных размеров рыба, нареченная грамотным секретарем монструс экзотикус, плот с привязанным к нему смутьяном возвращается против течения, а в довершение всего в захолустную обитель из-за сломанной каретной рессоры прибывает сам Государь Император с Александром Христофоровичем Бенкендорфом. Все эти мощные средства мобилизованы с единственной целью своротить ОДНОГО монаха, нарушить его абсолютную преданность воле Божией, тем более ценную, что он не постигает смысла.
А бес как бес, вполне традиционен: лгун, соблазнитель, циник, «сделаю тебя царем царей земных», а для начала «будешь настоятелем», всего-то и нужно – донос написать, тайное общество создать, бунт устроить; он еще и демагог изрядный: «смирения в тебе нет, мне противишься». И в Иерусалим потащил Ивана, чтобы «развлечь»; а монах обещает за путешествие в Святую землю свою бессмертную душу.
Давно замечено, что Господь на служение Своей правде привлекает лучших из лучших – Арабов тому пример, да и Досталь, режиссер, который даже снимая «Раскол» умудрился никого не осудить. Православная тематика – трудное испытание, фильмов с определением «православный» полно, ежегодно фестивали устраиваются, но, увы, пафос и возвышенная серьезность не спасают, поскольку изображение великого требует адекватного таланта.
Финал фильма неожидан и ослепителен: бес приходит к покаянию. Потому что Иван оказался гениальным миссионером, предъявив искусителю чистейшую веру и подлинную любовь, которая только и способна доказать правду христианства. (Бес между прочим открывает тайну беззакония: не любите и не любимы будете). Иван насильно вталкивает Легиошу в храм Гроба Господня, выносит его оттуда почти мертвого, выхаживает, а на пути домой умирает, добровольно приняв истязание за чужую вину. Святой приносит себя в жертву – и потому совершается чудо из чудес, обращение беса по имени Легион.
Ну да, мы в курсе, демоны не каются. Но ЧУДО как раз и есть нарушение правил, привычного порядка вещей. Разве не чудо, что в кромешном море голливудских блокбастеров вдруг просияли христианские фильмы о проблемах внутренней жизни человека, о его ответственности перед Богом и собственной судьбой. Хотелось бы надеяться, что несомненный успех «Монаха и беса» свидетельствует о перемене зрительского интереса – от адюльтеров и убийств к сути бытия, к поиску божественных истин.