Наш монастырь – общежительный. Однако келейный корпус – не казарма с двухъярусными кроватями, как в армии. Матушка после приезда в Барятино при первой же материальной возможности срочно организовала перепланировку зеленого дома, чтобы сестры жили поодиночке.

Рабочие из строительной организации выгородили несколько келий, поставили двери. Матушка и послушница Ольга (Хохлова), регент, сами клеили обои. Кошка Дунечка, всюду следовавшая за Матушкой, внимательно наблюдала за процессом. Однажды заработались, и когда за окошком сгустилась темень, Дуня вдруг прыгнула и распласталась на расстеленном листе: хватит уже!

В маленьких кельях – молитвенный уголок, стол, шкаф, кровать. В храме, на послушаниях мы вместе, а в келье закрыла дверь, и ты одна: молись, плачь, благодари Бога. Кельи не запирались на замки. Подойдешь к двери, скажешь тихонько: «Молитвами святых отец наших…», ждешь ответ. Сестра выйдет, если нет – уйдешь восвояси.

Времени на общение практически не было, как не было и особой нужды в общении. Мы любили уединение, тишину и благодарили Бога за новую прекрасную жизнь, которую принимали как ничем не заслуженный подарок. Всё было в радость, абсолютно всё.